Всё ясно до последней буквы

Я присутствовал на том заседании Общественной палаты, куда был приглашен Олег Алексеевич 13 июня 2017 года и хочу высказать свое мнение об услышанном. Поясню сначала, что такое Общественная палата, так как для многих (а точнее для большинства) её деятельность, её цели и задачи являются загадкой.

По-простому, Общественная палата, состоящая из представителей общественных организаций, вправе взяться за любой, кажущийся ей важным вопрос, рассмотреть его и зафиксировать на бумаге свое мнение, не имеющее ни для кого никакого значения. Используя словосочетание «не имеющее ни для кого никакого значения», я имею в виду, что следовать мнению общественников ни государственные, ни частные структуры не обязаны, а могут лишь принять к сведению, что думает о том или этом Общественная палата. Возможно, сила ОП в том, что чиновники обязаны по приглашению являться на её заседания, но точно ли оно так я не совсем уверен – копаться в объемных положениях этой структуры не было времени, но любой может это уточнить у Гугла.

Итак, сделаем очевидный вывод – властям Общественная палата интересна лишь в случае, если их выводы совпадают. Тогда можно говорить о едином мнении чиновников и народа, что очень удобно, так как поди потом с этим поспорь, пусть это будет даже очевидный маразм, от принятия которого штамп «общественный контроль» ну никак не защищает. Ну и естественно есть темы, по которым власть игнорирует всех, в том числе и Общественную палату, демонстрируя неприкрытое «пошли нафиг». И это знают все, и лучше других знает председатель Общпалты Григорий Иоффе. Он знает, что у Зубкова и Аксёнова личный конфликт и что отстаивать Зубкова тщетно, но зачем-то наивно берется за это, хотя наивность явно не свойственна ни его возрасту, ни бюрократическому опыту.

Далее расскажу, что это было за такое заседание Общественной палаты. Собрался Совет палаты (если не ошибаюсь), а Совет – это или аксакалы или те, кому велели прийти. Пришел ЗУБКОВ. И явились чиновники, которых пригласила ОП. То есть с одной стороны явно заинтересованный решить проблемы Зубков, с другой беспечно равнодушные чиновники, а между ними не определившиеся чью сторону занять члены палаты. «Палаточники» были вообще не в теме. Это следовало из реплик, типа, «я сегодня прочитал в интернете», притом, источниками в интернете были явно государственные СМИ, подконтрольные Аксенову, который, как я уже говорил, к Зубкову не ровно дышит. Председатель, к примеру, предъявил претензию, что Зубков, как пишут, не извинился перед мальчиком, у которого пострадали пальчики на ноге. И это при том, что суд в том инциденте признал Зубкова невиновным, возложив ответственность за случившееся на безответственную мать. Заместитель Иоффе господин Фарманчук счел возможным поучительство гостю, что не следует людям порядочным раздавать комментарии зарубежным СМИ, словно не зная, что у местных СМИ Зубков в черном списке и они если и пишут о нем, то лишь с соответствующей списку окраской. Некоторые из чиновников врали, как по заученному. Директор училища, инициировавшего судебное разбирательство по теме многометровых букв «ПАРК ЛЬВОВ ТАЙГАН» объясняя, зачем это сделал, договорился до того, что буквы якобы угрожают учащимся, проходящим мимо. Каково! Вот и я не выдержал и говорю ему «Что вы несёте?!». И навлек я на себя гнев членов палаты за неуважительное отношение, получается, ко лжи. И никто не спросил у этого директора, почему он, постоянно рассуждающий о законе, никак не подчинится законному решению суда, подавая раз за разом апелляции на судебное решение буквы оставить. И никто не спросил, почему он с упорством достойным лучшего применения, бьётся за этот клочёк никчемной земли, если на нём невозможно что-то посадить.

Вообще, буквы эти стали для меня олицетворением чиновничьего равнодушия – пусть у нас ничего не будет по закону, чем мы найдем возможность по закону имеющееся сохранить. И сколько бы Зубков не убеждал собравшихся, что буквы «переплёвывают» даже надпись Голливуд и что прошлая украинская власть добро на них дала, но документально согласовать не успела, ничего не помогало –  в другом месте ставить запятую, кроме как так «снести, нельзя оставить» никто не собирался. 

Иоффе предложил проверить мостки, по которым в «Тайгане» ходят посетители, предположив, что на них могут пострадать люди. Но вот я не слышал, чтобы Общественная палата исследовала явно смертельно опасные крымские дороги, на которых не гипотетически, а реально гибнут тысячи людей.

Иванов жёг! Он раскраснелся, с него текло, но он обличал и обличал. Помаши он папкой с документами, подтверждающими, что именно Зубков убил президента Кеннеди и устроил землетрясение в Японии, никто бы не удивился. Вообще, собравшиеся были то ли наивны, то ли равнодушны – ну как можно было не поставить его на место замечанием «Что вы несёте?!», когда он рассказывал, что львы и тигры, наевшись вредной свинины, могут заразить посетителей «Тайгана». Где посетители и где львы? Это был дурдом!

И я понимаю Зубкова, который в заключительной своей реплике, которую Иоффе случайно, но символично назвал «последнее слово», сказал, обращаясь к собравшимся, что происходящее - это «цирк». Сдержаться, быть дипломатичным в атмосфере не просто непонимания, а явного подвоха, было сложно. А подозрения в подвохе потом подтвердили аксеновские СМИ, давшие обсуждению ту самую окраску, о которой я писал выше.

Что в итоге?

В итоге, после всех публикаций об итогах визита Зубкова в Общественную палату атмосфера враждебности накалилась. А виноват в этом естественно тот, кто убил Кеннеди.

Алексей Салов